ПАМЯТНИКИ ЦАРЯМ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ:
ОТ НИКОЛАЯ I ДО НИКОЛАЯ II.
Петербург - город не только трех революций, но и дюжины императоров. Царские статуи размечают исторический центр так же, как реки и каналы, и это чисто петербургское явление - фигурные памятники монархам впервые в России появились именно здесь. Солидному московскому царю и в голову бы не пришло почтить своего бородатого предшественника полноростовой статуей. А на берегах Невы собралась почти полная романовская линейка: три Александра, два Николая, Екатерина, Павел. И виновник всего этого - Петр.
В первой части нашего обзора мы уже осмотрели памятники правителям Российской империи от Петра I до Павла I. Сейчас же
увидим, в каких монументах увековечили императоров эпохи от Николая I до Николая II.
НИКОЛАЙ I
Брат Александра, удостоился третьего по популярности столичного памятника. В центре Исаакиевской площади, повернувшись к Мариинскому дворцу задом, а к Исаакиевскому собору передом, красуется царственный всадник в мундире конной гвардии. Статую создал любимый скульптор Николая - великий лошадник Петр Клодт, и лошадь здесь играет главную роль. Часто повторяют, что конная статуя с двумя точками опоры на задние ноги - уникальная конструкция; но это преувеличение, подобные памятники в стране и мире имеются.
Уникальность бронзового Николая в другом, - он стал и рифмой, и полной противоположностью Медному Всаднику, на одной линии с которым поставлен.
Там стихия - тут парад, там голая скала - тут перегруженный символами постамент, там ощутимое движение - здесь почти балетная парадная поза.
АЛЕКСАНДР II
Практически все российские императоры, как уже сказано, или начинали, или кончали плохо, а иногда и то, и другое. Второй Александр по чудовищности конца уступит только своему правнуку и вполне сравнялся с Павлом. Долгое время единственным петербургским памятником ему был Спас-на-Крови. Другие монументы Царю-Освободителю, стоявшие в разных точках бывшей империи от Москвы до глухого башкирского села Вознесенка, в советские годы методично сносились или тихо разрушались. Место героев заняли народовольцы.
Так что памятник весьма достойному царю появился в Петербурге только в начале XXI века. Сегодня их уже два (или полтора): статуя во дворе Военной академии связи на Суворовском проспекте и небольшой бюст на Фонтанке у здания Центробанка. Статуя - копия киевского памятника работы Антокольского, установленного в 1911 году и демонтированного после революции. В год трехсотлетнего юбилея Петербурга эту скульптуру подарила городу дружественная Украина - в 2014 году это кажется иронией судьбы. До недавнего времени оригинал стоял у стен Музея русского искусства в Киеве.
Сегодня далеко не каждый прохожий, шагающий по Суворовскому проспекту, ответит на вопрос: кто этот представительный усатый мужчина в сапогах - вон там, за оградой? Возможно, еще и потому, что это единственный безлошадный мужской царский памятник (если не брать в расчет новейшего Павла). Александр Николаевич опирается на саблю, но производит сугубо мирное впечатление. Весь его задумчивый облик напоминает не о политических реформах и трагедиях, а скорее о репутации большого знатока женской красоты. Стройный немолодой господин. Как говорили, слабохарактерный.
АЛЕКСАНДР III
Если выстраивать царей по степени травмированности, Александр III близок к Александру I - обоим пришлось сменить на троне зверски убитых отцов. Личные характеристики Александра III напоминают досье Штирлица: русофил, прекрасный семьянин, скромен в быту, прозван Миротворцем. Однако всю жизнь он прожил под гнетом травмы, избегал Зимнего дворца, затворялся в Гатчине и Ливадии. Богатырское сложение, внешность и репутация царственного алкоголика не помогали.
Конная статуя Александра III, созданная Паоло Трубецким, стала последним гениальным романовским памятником. Его не уничтожили, но сослали сначала в музей, потом во двор Мраморного дворца. С одной стороны, памятнику там явно тесно, а с другой - еще сильнее чувствуется тупая мощь обреченной империи, сосредоточенная в силуэте равнодушного грузного всадника на тяжелом коне.
Памятник особенно впечатляет вечером, хотя смотреть снова придется через запертую ограду. Двор узкий и пустой, на решетке превращается в ржавчину некачественная «золотая» краска. Царь мрачно глядит на стену дворца, пьедестал у него теперь низкий, прежний давно потерян. Разговоры о возвращении памятника на историческое место, на площадь Восстания у Московского вокзала, ни к чему не приводят – само место необратимо изменилось.
НИКОЛАЙ II
Создавать памятники последнему русскому императору до сих пор отваживались в основном фрики-монархисты или бесстрашные универсалы вроде Зураба Церетели - слишком больная история. Николай II прошел свой царский путь до конца, от Ходынки до подвала Ипатьевского дома. От ничтожного Ники, фотографа-любителя и идеального отца семейства, до гражданина Романова и царя-мученика. «Святой царь мученик» - так подписан памятник, который самочинно установили казаки Невской станицы во дворе Крестовоздвиженского собора на Лиговке. Это исторический казачий собор, а Невская станица, или «Общество взаимопомощи донских казаков», появилась в Петербурге в 1899 году. Николай II был шефом лейб-гвардии Казачьего полка.
Памятник крайне прост - три бюста на невысоких колоннах. Сначала поставили царя, потом добавили цесаревича Алексея, «атамана всех казачьих войск России», и царицу Александру Федоровну. Если смотреть на картинки, ничего особо интересного, три бронзовых головы между куцыми елками на фоне старой стены. Если все же дойти до места, оно производит неожиданное впечатление.
Угол Лиговки и Обводного канала - трудно найти менее царский квартал. Ближайшая достопримечательность - мрачно известный сад Сан-Галли. Территорию храма окружают промзоны. Главный вход с надвратной колокольней, колоннадой и статуями апостолов отремонтирован, а за ним открывается пространство руин.
Собор выглядит, как после бомбежки, внутри деревянные леса и леденящий холод. На ободранных до кирпичей стенах - пара больших бумажных икон, рядом жестянка с песком для свечей. Не храм, а скелет. Царские бюсты стоят за собором, спиной к нему, лицами ко второй церкви соборного комплекса - Тихвинской.
Извне она кажется маленькой, и после разрухи основного храма ничего хорошего внутри не ждешь. Однако там уютно и просторно: «итальянские» фрески, аккуратно покрашенные под мрамор стены, цветы и свечки, штандарт Невской станицы, полный набор святых - тут тебе и адмирал Ушаков, и царица Тамара.
Выйдя на крыльцо, снова встречаешь взгляды печальных царских статуй и трижды повторенную дату смерти - 17.VII.1918. Но жизнь все-таки побеждает, и в самом дальнем углу церковного двора расцветает маленький сад. Яблони, черемуха, сирень, огромные тюльпаны в траве. Под яблонями стоит треугольный голубой домик - похоже, улей. Ходит любопытный и упитанный полосатый кот. В углу, где есть выход во внешний лиговский мир, лежит на цепи ленивая собака. Семейство Романовых и не надеялось на такую деревенскую идиллию.